Первым примером возьмем "наше всё" -- А.Пушкина (здесь и далее мусор выделен жирным шрифтом):
И вот уже трещат морозыАвтор не скрывает, что последние две строки -- мусор, что, однако, его не извиняет: они могли бы быть и содержательными.
И серебрятся средь полей…
(Читатель ждет уж рифмы розы;
На, вот возьми ее скорей!)
В.Высоцкий:
Я не люблю, когда стреляют в спину,"Выстрел в спину" -- знак предательства, большой грех, это понятно. Но далее автор решил развить не тему о том, что он не любит, а достаточно случайную тему выстрела, что непоследовательно. Выстрел в упор не обязательно является грехом, и, во всяком случае, это грех гораздо меньший, чем выстрел в спину. Попросту говоря, из этих двух строк можно заключить, что автор вообще не любит, когда стреляют в людей -- тогда зачем эти подробности? Вторая строка -- явный наполнитель.
Я также против выстрелов в упор.
А.Галич:
Тут черт потрогал мизинцем бровь…Здесь черт потрогал мизинцем (а почему не большим пальцем? А потому что размер стиха требует мизинца) бровь исключительно для того, чтобы дать автору рифму к слову "кровь".
И придвинул ко мне флакон.
И я спросил его: «Это кровь?»
«Чернила», – ответил он…
А.Галич:
Помнишь, вспоротая перина,Прекрасный образ пуха перины -- "В зимней комнате - летний снег". Но человек не держался за перила исключительно для того, чтобы срифмоваться с "периной".
В зимней комнате - летний снег?
Молча шел, не держась за перила,
Обесчещенный человек.
Мой любимый канадский бард Leonard Cohen:
Touch me with your naked hand or touch me with your glove,("Притронься ко мне голой рукой или притронься ко мне перчаткой, танцуй со мной до конца любви.") Очевидно, поиск рифмы к слову "love" ("любовь") привел к слову "glove" ("перчатка"). А где перчатка, там и рука, а что руками делают? Ну, трогают, например... Первая строка добавлена только для рифмы.
Dance me to the end of love.
Маленькое добавление.