Итак, представим себе такую картину:
Рассмотрим теперь несколько иную ситуацию: тонет корабль, пассажиры за бортом. За край шлюпки зацепились
Начало рассуждений
Однако последовательный приверженец капитализма
Здравое рассуждение, не правда ли? Человек своими трудами праведными с помощью протестантской этики накопил миллион долларов на случай, если ему потребуется пересадка сердца -- накопил, не украл! -- что же, лишить теперь его возможности купить себе на эти деньги вторую жизнь? А если такую возможность оплаты, в случае необходимости, очень дорогостоящего лечения ему предоставить, то тогда, естественно, он должен держать в кубышке свой миллион до самой гробовой доски -- кто знает, когда они смогут его выручить?
Предположим теперь, что этот трудяга-капиталист --
"А при чем здесь женщина с ребенком?" -- спросит нетерпеливый читатель. А женщина эта -- молодая мать-одиночка, у которой тяжело болеет ребенок -- совсем не так тяжело, как наш миллионер, но слишком тяжело, чтобы его лечение могло быть оплачено медицинским бюджетом государства. А требуемых на лечение своих денег -- скажем, 200 тысяч долларов, у нее тем более нет.
Итак, мы имеем умирающих детей, пять из которых
А теперь сравните эту медицинскую ситуацию с описанной выше ситуацией караблекрушения, и найдите хоть одно принципиальное отличие.
Утверждаю ли я, что
Дьявол внушает нам сделать частной собственностью и превратить в наше сбережение то, что было предназначено для общего пользования, чтобы посредством этой страсти к стяжанию навязать нам два преступления и сделать виновными вечного наказания и осуждения.
Одно из этих преступлений - немилосердие, другое - надежда на отложенные деньги, а не на Бога. Ибо имеющий отложенные деньги... виновен в потере жизни тех, кто умирал за это время от голода и жажды. Ибо он был в состоянии их напитать, но не напитал, а зарыл в землю то, что принадлежит бедным, оставив их умирать от голода и холода. На самом деле он убийца всех тех, кого он мог напитать.
Кто это сказал -- какой-нибудь коммуняка недорезанный? Да нет, преподобный Симеон Новой Богослов (949-1022) в своем "Девятом огласительном слове" -- хоть и грек, но гораздо более русский, чем видный русский националист