Тов.
smirnoff_v справедливо указывал, что еще никогда народ сам по себе не совершал революций. Причиной, очевидно, является то, что для возможности осуществления народной революции миллионы людей должны иметь сходные устремления, сходно осознавать препятствия на пути этих устремлений и быть организованы, то есть быть способными на массовые согласованные действия. Такого до сих по еще не случалось, что не доказывает, однако, что такое не возможно.Идея самосуда, показанного в фильме, может являться средством возбуждения всего народа, позволяя преодолеть перечисленные выше проблемы.
А именно: не трудно вообразить, что у множества людей может существовать или возникнуть потребность в поддержании собственного достоинства -- идея достаточно простая и понятная: "Нехорошо, когда тебе плюют в морду все, кому не лень." Далее, вполне понятно, кто попирает твое достоинство: бандиты, чиновники, говорящие головы в телевизоре и пишущие перья в газетах. Что касается всеобщей организованности, то таковая в данном случае вообще не требуется: над тобой или твоими близкими надругались? Убей обидчика -- для этого не требуется никакой команды из конспиративного центра.
Таким образом, можно представить себе бунт, каждый член которого является полностью автономен, но все бунтари делают общее дело, полезное всему обществу: внушают страх любому мерзавцу любого уровня в случае, если он планирует какое-либо надругательство над достоинством отдельных людей или всего народа.
Разумеется, такой бунт требует наличия этого самого достоинства, а, значит, и готовности за это достоинство пострадать. И здесь мы можем перейти к самому слабому элементу фильма.
Дедушка-мститель за поруганную честь и здоровье своей внучки за большие деньги покупает снайперскую винтовку. И не просто винтовку, а винтовку с глушителем. А ведь, в данных обстоятельствах, это предполагает надежду на то, что мстителю, действующему издалека и бесшумно, удастся уйти от преследования. И герой, в конце концов, от него уходит -- фильм заканчивается хэппи-ендом. Но то, как он уходит, обусловлено множеством несуразностей и нелепостей, которые, практически, невероятны в реальной жизни. (На них и останавливаться-то не стоит подробно: дед хранит свое орудие возмездия в пустой квартире в доме, из которого он стрелял; при этом этот дом почти наверняка был бы немедленно обследован, пустая квартира вскрыта и обыскана, и деда, как очевидного главного подозреваемого, поймали бы после первого же выстрела.)
Увы, на это не приходится рассчитывать: хочеть быть борцом за справедливость -- будь готов к худшему. В случае 72-летнего деда и бояться-то тюрьмы особенно не стоило бы: жизнь подходит к концу, и жизнь в российской тюрьме может оказаться ненамного хуже жизни на российской свободе. Поэтому ему не следовало рисковать не довести дело с наказанием трех мерзавцев до конца, отстреливая их по одному. Ему надо было купить не громоздкую снайперскую винтовку, а простой пистолет или даже гранату с тем, чтобы разом надежно убить всех троих, после чего, если уж остался в живых, сдаться "правосудию".
Снайперская винтовка имеет смысл только для уничтожения хорошо охраняемых людей, к которым невозможно приблизиться; в фильме случай был явно не тот.
