Представьте себе, что вы серьезно больны, и вам предлагается лекарство на выбор: белая таблетка или красная таблетка. Вы не врач и не фармацевт, и вы ничего не знаете про эти таблетки. Вы берете коробочку, из которой достали белую таблетку, и читаете: "Эти таблетки немедленно исцелят вас от всех болезней. Ни в коем случае не употребляйте красные таблетки -- они будут летальны для вас!" Потом вы берете коробочку от красной таблетки и обнаруживаете на ней такую же декларацию с заменой слов "белые" на "красные". Ваши близкие кричат, что одну из таблеток надо непременно принять, иначе вы погибнете, но одни агитируют за белую таблетку, а другие -- за красную. А вы чешете голову и думаете: "А, может быть, обе они -- дрянь? Может быть, есть на свете где-нибудь по-настоящему хорошая какая-нибудь зеленая таблетка, которая сможет меня исцелить?..."
Другая аналогия: вы летите в самолете, и там обнаружилось тикающее взрывное устройство, которое надо срочно обезвредить. Вам надо обрезать либо белый проводок, либо красный. Если вы ошибетесь, произойдет взрыв. "Какой же проводок надо обрезать?" -- думаете вы. -- "А, может быть, где-то есть и какой-нибудь зеленый проводок, который обрезать безопаснее?"
Два эти примера передают суть демократических выборов. Неправильный выбор может быть фатальным, но избиратели почти всегда почти ничего не знают о том, что произойдет в результате их выбора. Более того, как правило, из двух ведущих кандидатов оба хуже, и стране реально нужен правитель, которого в списке кандидатов вообще нет.
Однако избиратель ставится в положение, когда он ОБЯЗАН принять решение -- это объявляется его гражданским долгом! -- при катастрофической нехватке у него квалификации и информации. Здесь был бы уместен врачебный принцип: "Не навреди!" Если врач не знает, в чем проблема, он не будет лечить. Но от избирателя требуется выбрать способ лечения вне зависимости от того, в какой мере он ориентируется в ситуации!
Дьявольская подлость демократии состоит в том, что она возлагает на избирателя ответственность за действия, в которых он, по существу, недееспособен: простак нажал какую-то непонятную кнопку, и его обвиняют в последующей катастрофе. В результате вина на возникающую политическую мерзость возлагается на избирателя, подобно тому, как пассажира в примере выше, обрезавшего неправильный проводок, что привело к взрыву, обвинили бы в массовом убийстве.