Прежде всего, плохо ли быть проституткой? Это смотря с какой точки зрения и в каком контексте смотреть. Мы, советские старперы, думаем, что плохо, а нынешнее племя младое, незнакомое, наверное, не видит в этом ничего особенного. Откуда же у нас, советских, такое неприятие проституции?
Опустимся еще глубже в подсознательное -- попытаемся выяснить, что такое гордость или, лучше, ее антипод -- унижение. Последнее присутствует уже в животном мире: когда самцы дерутся за возможность обладать самкой, и один из соперников приходит к выводу о безнадежности затеи, он прекращает сопротивление и подставляет шею или другую уязвимую часть тела победителю: он умышленно унижается, демонстрируя готовность полностью подчиниться, ожидая, что победитель оставит его за это в живых, как обычно и случается. Такое унижение, очевидно, плохо с эволюционной точки зрения: жизнь-то одного животного сохранена, но его, возможно, многочисленные потенциальные потомки, несущие его гены, могут никогда не появиться. Жизнь животного не имеет ценности с точки зрения эволюции -- имеет ценность лишь ее продолжение в потомстве.
Вряд ли можно сомневаться, что унижение и самими животными воспринимается тяжело, приводя, возможно, к неврозам и другим душевным расстройствам. Заметьте: речь здесь идет не о телесных повреждениях, а о душевном стрессе, и последний может оказаться более фатальным, чем первые.
Можно предположить, что люди унаследовали неприятие унижения от своих животных предков. В человеческом обществе унижение играло не меньшую роль в социальной жизни, чем у животных. Вспомним многочисленные унижающие ритуалы: поклоны, вставание на колено, поцелуи рук или края платья, необходимость стоять в присутствии сидящей высокопоставленной особы и т.п. Инопланетянину эти ритуалы покажутся совершенно невинными и безвредными, людей же, принадлежащих соответствующему историческому контексту, они могут довести до самоубийства. (Я читал воспоминания И.Одоевцевой о некоем офицере, которого оскорбил князь, член императорской семьи. Офицер сказал, что он не может вызвать августейшую особу на дуэль, но, если последний не извинится, он застрелится, что он и сделал на следующий день. Вспомним также истории Стефана Цвейга об офицерах, стреляющихся от того, что не могут заплатить карточные долги, то есть сдержать своё слово, что воспринималось невыносимым унижением. Не важно, достоверны ли все эти истории или нет, важно, что унижение многими людьми из многих стран и социальных слоев воспринималось очень тяжело.)
Очень интересно обстояло с этим дело в Советском Союзе. Ситуация, когда один человек оказывается в положении господина, а другой -- его прислуги, то есть один человек прислуживает другому, считалось очень унизительным; не случайно обращение "господин" было немедленно выведено из обращения после революции. Это восприятие прислуживания как унижения во мне самом впиталось до мозга костей: до сих пор я испытываю чувство острой неловкости, когда меня обслуживает, скажем, официант в ресторане.
Но вот, теперь можно перейти и к проституткам. Проститутка не просто прислуживает, она прислуживает, отказываясь даже от неприкосновенности самой своей личности, поэтому, с точки зрения традиционной морали, она подвергает себя тяжелейшему унижению. (Повторюсь: для кого-то и просто стать на колени было невыносимым унижением.) Как мы воспринимаем проститутку? Как человека, который переступает через свои собственные фундаментальные архетипы достоинства и самоуважения ради материальной выгоды.
Но не это ли и произошло с русским народом? Русские отказались от своих основополагающих нравственных устоев ("Человек человеку -- брат", "Нет большей любви, чем положить душу за други своя", "Не в силе Бог, а в правде" и т.п.) ради, хм, повышения эффективности материального производства, обеспечиваемого капитализмом, принципиально отказавшимся от химер чести и совести, то есть, попросту говоря, ради материальной выгоды. А это и есть форма проституирования. Русские продали своё право первородства в сфере вселенской любви за 300 сортов колбасы.
Очевидно, не случаен тот факт, что освобождение от русских национальных химер выбросило на улицы городов мира огромное количество русских проституток -- это не более, чем отражение состояния опаскудившейся русской души.
Характерный пример здесь -- галантерийщик Сердюков, публично жестоко, сладострастно, садистски унижающий заслуженных боевых офицеров. А почему, собственно говоря, он не вправе их унижать? -- Ну как же?! Офицеры в наших, советских глазах, -- самоотверженные люди, добровольно взвалившие на себя бремя защиты Родины, в том числе ценой собственной жизни.
Однако, позвольте, разве сейчас не наступил момент, когда нужно спасать Родину от врага, который не только у ворот, но, более того, давно уже заседает в Кремле?! Родину надо спасать, даже если за это нужно отдать жизнь -- ведь в этом-то призвание офицера и состоит! То есть видишь гниду в министерском кресле -- размозжи ей голову бюстом Путина и претерпи последующие страдания и смерть от рук врага.
А что же наши герои в форме и с орденами? Понурив голову, стирая ладонью плевки с лица, поджав хвост, убираются восвояси... Такая армия вполне заслуживает такого министра.